С удовольствием продолжаю рубрику "Это интересно знать". Сегодня мы поговорим об орфографии - почему мы пишем так, а не иначе, откуда взялись правила и можно и обойтись без них (то, о чём я рассказывала вам сегодня на уроке)… Итак,
ПОЧЕМУ МЫ ТАК ПИШЕМ?
В
древней Руси (X—XI вв.) проблема правописания
еще не возникала. В это время русское
письмо было фонетическим (писали так,
как говорили).
В
XII—XVII правописание стало
существенно отличаться от произношения.
К
XVI в. складываются новые приемы русского
правописания: текст членится на слова,
вводятся прописные буквы. В XVII в. появились
первые работы по русской орфографии,
среди которых самой популярной была
«Грамматика...» М.
Смотрицкого.
Первая реформа, осуществленная
Петром I, была связана с переходом на
гражданский шрифт. Первое серьезное
исследование, в котором поставлен вопрос
о принципе русской орфографии, принадлежало
В. К. Тредиаковскому, где предлагался
фонетический принцип правописания,
основанный на литературном произношении.
Учитывая отсутствие единого национального
произношения, М. В. Ломоносов выступает
за разумное сочетание морфологического
и фонетического принципов с учетом
исторической
традиции («Российская
грамматика», 1755). В середине XVIII в.
постепенно и осторожно вошел в русское
письмо дефис; его появление связывают
с именем В. К. Тредиаковского. (на фото) В самом
конце XVIII в. появилась буква ё, заменившая
сочетание io. Ее ввел в русскую графику
Н. М. Карамзин, напечатавший с этой буквой
в 1797 г. сборник стихов «Аониды». Буква
ё до сих пор имеет в русском алфавите
особый статус, оставаясь по сути дела
факультативной. Это неудивительно: в
отличие от всех других гласных букв ё
употребляется только под ударением, в
безударном положении ее всегда заменяет
буква е (все остальные гласные буквы
сохраняются и в безударной позиции).
Например: мясо — мясной, но лёд — ледяной.
В
первой половине XIX в. появились грамматики Н.И.
Греча, А. X. Востокова, И. И. Давыдова, Ф.
И. Буслаева, которые сыграли известную
роль в унификации правописания. Но тем
не менее русское правописание оставалось
пестрым.
Правила
русского правописания выкристаллизовались
спонтанно, в первую очередь под пером
писателей-класси- ков. Знаменательной
вехой стало появление трудов академика
Я. К. Грота «Спорные вопросы русского
правописания от Петра Великого доныне»
(1873) и «Русское
правописание» (1885; 22-е
изд., 1916). По гротовским правилам учились
и до революции, и (с поправками на реформу
1918 г.) после нее.
В
1904 г. вопросами орфографии занялась
Академия наук. Была создана Орфографическая
комиссия из 55 человек. Из нее выделялась
подкомиссия, которая работала над
упрощением русской орфографии. В
подкомиссию входили известные языковеды:
А. А. Шахматов, Ф. Ф. Фортунатов, А. И.
Соболевский, Ф. Е. Корш, И. А. Бодуэн де
Куртенэ и др. Предложения комиссии,
окончательно сформулированные в 1912 г.,
сводились к упрощению графики на основе
фонематического принципа (устранение
букв, не обозначавших никаких звуков,
например ъ на конце слов, и букв,
обозначавших те же звуки, что и другие
буквы, — «ять», ш десятеричное», «фита»,
«ижица»); прочие изменения были
немногочисленны (например, введение
единого окончания -ие, -ые в именительном
падеже множественного числа прилагательных).
Подкомиссия опубликовала проект
упрощения орфографии, но он не был
принят. Споры сторонников и противников
орфографической реформы продолжались
до 1917 г. Кстати, среди аргументов,
высказанных тогда «консерваторами» —
противниками реформы, был и тезис поэта
и мыслителя В. И. Иванова, актуальный и
в наши дни: должна ли орфография упрощаться
в угоду потребностям школы? Ведь
педагогика — ancilla vitae (служанка жизни,
лат.), а вовсе не наоборот...
Русское
правописание было упрощено декретами
Советского правительства. В декрете
Совета Народных Комиссаров от 13 октября
1918 г. устанавливались следующие написания:
окончания -ого (-его) в
родительном падеже прилагательных
мужского и среднего рода (раньше писали
-аго ( яго) в безударном положении —
крйснаго шарфа, а -ого ( его) в ударном
— седого человека);
окончание -ые (-ие) в именительном
падеже множественного числа прилагательных,
причастий и местоимений во всех родах
(раньше писали -ыя ( ия) в словах женского
и среднего рода — красныя розы, но -ые
( ие) в словах мужского рода — красные
тюльпаны);
написание приставок на з
(из-, воз-, раз-, роз-, низ-, без-, чрез-,
через-) по фонетическому принципу: перед
глухими согласными рекомендовалось
писать с (раньше писали з во всех случаях:
бездомный и безпредельный).
В 30-е годы
было
организовано несколько комиссий, которые
занимались упорядочением орфографии
и пунктуации. В результате работы
комиссий в 1940 г. был опубликован проект
«Правил единой орфографии и пунктуации»
с приложением краткого орфографического
словаря.
В
первой половине XX в. к проблемам русской
орфографии обращались В. В. Виноградов,
Д. Э. Розенталь, Д. Н. Ушаков, С. И. Ожегов,
С. Е. Крючков и др.
В
1956 г. изданы «Правила русской орфографии
и пунктуации», представляющие собой
первый полный свод правил правописания.
Именно в них было принято написание ы
после приставок на согласную и в
заимствованных словах (сымпровизировать),
написание и в предложном падеже
односложных существительных на -ий (о
кии), дефисное написание сложных
прилагательных, обозначающих оттенки
цветов (бледно-розовый), слитное написание
не с существительными, выражающими
новое понятие (неспециалист, нерусский)
и некоторые другие.
В
1963 г. в газете «Известия» была опубликована
статья профессора А. И. Ефимова о низком
уровне грамотности в стране и необходимости
упрощения орфографии. Вскоре Постановлением
Президиума АН СССР от 24 мая 1963 г. была
создана Комиссия по усовершенствованию
русской орфографии (председатель — В.
В. Виноградов, заместитель председателя
— М. В. Панов). В постановлении особо
подчеркивалось «настойчивое требование
советской общественности внести
усовершенствования и упрощения в систему
правописания». Комиссии были даны весьма
сжатые сроки «завершить работу и
представить свои предложения в Президиум
АН СССР в 1964 г.». Некоторые предложения
комиссии носили достаточно радикальный
характер, например писать ноч, мыш, заец,
платъеце, огурци и т. п.; вовсе отказаться
от буквы ъ. Думается, что при всей чисто
научной, лингвистической обоснованности
многих предложений авторы того проекта
упустили из виду неизбежный
общественно-культурный шок, который
будет вызван реакцией на ломку ряда
традиционно (исторически) сложившихся
правил и принципов письма и основанных
на них устоявшихся орфографических
навыков. Слишком велик в вопросах
правописания вне- лингвистический,
общественно-культурный фактор.
Опубликованные в «Известиях» предложения
комиссии вызвали бурную реакцию протеста.
Прекращение обсуждения совпало со
снятием Н. С. Хрущева. В дальнейшем, в
«эпоху застоя», об этих предложениях
постарались забыть.
Тем
не менее в начале 70-х годов при Институте
русского языка АН СССР уже распоряжением
Отделения литературы и языка была вновь
создана Орфографическая комиссия
(председатель — В. И. Борковский).
Предложения этой комиссии, гораздо
менее радикальные, были сформулированы
в 1973 г. и переданы в Президиум АН СССР.
Не получив никакого отклика, они были
«похоронены» в недрах Президиума. В
последующие 15 лет работа в области
правил правописания (и, кстати,
орфографических словарей тоже —
академический «Орфографический словарь
русского языка» переиздавался за эти
годы только стереотипными изданиями)
была практически законсервирована.